В Испании нашли самый древний боевой лук, сделанный в эпоху неолита. Теперь археологи вынуждены не просто исправлять огрехи своих предшественников касательно датирования появления того или иного артефакта. Под пересмотр подпадает очень важная веха в истории развития всего человечества. Возможно, что способности наших предков были недооценены.
В неолитическом городище Ла-Драга (La Draga), расположенном у каталонского озера Баньолес (Banyoles), обнаружили самый древний лук, найденный когда-либо в Европе. Артефакт залегал в самых ранних слоях, датируемых периодом 5400-5200 годов до нашей эры. Данный лук будет приобщен к коллекции, состоящей из фрагментов двух других луков, найденных в 2002-м и 2005-м годах.
Длина довольно хорошо сохранившегося (в том числе и плоско-выпуклой части) лука — 108 сантиметров. Он изготовлен из очень ядовитого, но в то же время весьма полезного для людей тиса ягодного (Taxus baccata), который послужил материалом для большинства луков Европы эпохи неолита. В частности, подобный лук был рядом с обнаруженной в Альпах мумией Этци. Учитывая, что регион Ла-Драга никогда не считался охотничьим угодьем, археологи предполагают, что все три найденных здесь лука служили в качестве боевого оружия.
Долгое время археологи полагали, что лук и стрелы появились в переходную между палеолитом и неолитом эпоху — в мезолите. Мезолит Европы — 10-7 тысяч лет назад (в северных районах он продолжался до 6-5 тысяч лет назад), мезолит Ближнего Востока — 12-9 тысяч лет назад. Однако новые находки выявили ошибочность такой точки зрения. Охотничий лук был изобретен в глубокой древности, вероятно, еще в раннюю пору верхнего палеолита. По мнению специалистов, до начала эпохи участившихся межплеменных столкновений лук не являлся главным вооружением охотников.
"Практика загонных охот не давала широких возможностей для его применения и развития, — говорит археолог, доктор исторических наук Михаил Аникович. — Зато при военных действиях именно лук должен был стать самым грозным, самым дальнобойным и эффективным оружием из всех, которые знало тогда человечество. Таковым он и стал".
Вероятнее всего, лук и стрелы появились в руках человека примерно 64 тысяч лет назад в Южной Африке. Это доказывает высокую ступень развития доисторического человека. Но, как отмечают участницы проекта ROCEEH (The Role of Culture in Early Expansions of Humans, "Роль культуры на раннем этапе развития человечества") Гейдельбергской академии наук Мириам Хайдле (Miriam Haidle) из Тюбингенского университета и Марлиз Ломбард (Marlize Lombard) из Йоханнесбургского университета, мало кто решался на изучение познавательного развития человечества.
На основании археологических находок эксперты предложили свою картину реконструкции процесса изготовления лука и стрел. Ее главная особенность состоит в понимании связи между отдельными элементами процесса производства и используемыми материалами. Лук и стрелы настолько непросты в изготовлении, что в целом требуется произвести 24 отдельных операции. Эти этапы осуществляются с применением примерно десятка самых разнообразных инструментов. Помимо этого, необходимы 22 вида исходных материалов, три так называемого полуфабриката (материалы для связывания, многокомпонентный клей). Весь производственный цикл происходит в пять ступеней.
На сайте Archaeorama представлены 24 операции по производству и использованию лука и стрел. Сюда входит, во-первых, необходимость приобретения или производства основных инструментов. То есть на первом этапе умельцам было нужно:
1) приобрести камень-отбойник;
2) обзавестись абразивным инструментом;
3) не забыть и инструмент для перемешивания;
4) следует также сделать инструмент для раскола камня;
5) ну и, конечно же, умельцам никак не обойтись без сверхпрочного каменного инструмента;
6) когда все это уже есть, то нужно сделать инструмент для шлифовки;
7) а также инструмент для рихтовки;
8) а для всего этого необходима добыча воды;
9) и создание емкостей для этой самой воды — вымачивать материал где-то ведь нужно;
10) ну и, конечно же, разжигание огня.
Впрочем, все это к созданию лука еще не приведет Следующий этап — это производство разного рода полуфабрикатов, как то:
11) вяжущего материала (клей) из сухожилий;
12) аналогичного материала из растительных волокон;
13) ну и, наконец, создание самих клеящих компонентов.
А вот теперь уже можно приступать к самому процессу изготовления лука. Он включает в себя:
14) производство тетивы из сухожилий;
15) изготовление древка;
16) установку грифа тетивы;
17) установку самой тетивы;
18) ну и, конечно же, смазывание древка жиром для предотвращения рассыхания и образования трещин.
ЧЕМ ЛУК НЕ УГОДИЛ РЫЦАРЯМ?
Лук изобрели давно, однако в средние века европейские рыцари почему-то относились к нему с большим предубеждением. Почему? На этот вопрос пытается ответить английский историк и редактор журнала "Милитари иллюстрейтид" Тимоти Ньюарк в своей статье "Почему рыцари никогда не использовали луки?", опубликованной им в своем журнале еще в 1995 году.
Не так давно обнаруженные археологами остатки древнего лука отодвинули возраст его создания в палеолит. Роль лука наглядно отражают рисунки на скалах и на стенах древних пещер: люди с луками намного больше тех животных, на которых они охотятся, хотя в жизни, конечно же, все наоборот. Именно из лука был убит и человек медно-каменного века Отци из Швейцарии, то есть уже тогда его использовали для охоты не только на зверей, но и на людей.
Однако в средние века европейские рыцари относились к луку с большим предубеждением. Почему? На этот вопрос ответил английский историк и редактор журнала "Милитари иллюстрейтид" Тимоти Ньюарк в своей статье "Почему рыцари никогда не использовали луки?", опубликованной им в своем журнале еще в 1995 году. На сегодня это, пожалуй, самый важный вопрос, связанный с генезисом защитного и наступательного вооружения воинов Евразии. Вердикт ученого был таков:
"В средние века самым эффективным оружием были лук и стрела, особенно композитный лук, из которого стреляли со спины лошади. Величайшими конными лучниками средних веков были, конечно, гунны, монголы и турки. Их имена воскрешают в памяти страшные образы мчащихся конных воинов, ускользающих от атаки, имитирующих отступление только для того, чтобы обернуться в седлах и спустить с тетивы смертельный град стрел. Но, не смотря на повторяющиеся поражения от рук этих восточных орд, военная эффективность таких конных лучников никогда не использовалась военной элитой Западной Европы. Рыцари никогда не использовали лук и стрелы. Почему?
В течение всего Средневековья рыцари верили, что убивать противника стрелой из лука подло и не делает чести хорошему воину. Истинное рыцарское благородство достается победителю в смертельной схватке один на один с копьем, мечом или булавой. Использование лука и стрелы было оставлено для людей, стоящих ниже по своему социальному статусу, которые не могли сражаться так же смело или храбро, как их господа. Именно поэтому в лучники набирали крестьян, которые не могли купить себе лошадь, даже если их материальное благополучие и позволяло им это сделать; поэтому в основной своей массе европейские лучники были пешими, и только социальный и культурный снобизм не позволил конным лучникам стать характерной частью войны в Европе.
Когда Запад встречался с Востоком, на полях Западной Европы или же вдоль побережья Святой Земли, западные рыцари все еще оказывались на равных с восточными конными лучниками, но лишь до тех тор, пока они не применяли лук. Принцип честного боя один на один, равное оружие — не предполагал владение луком у рыцаря.
Именно "неверные" изменили законы боя — так почему же рыцари остались на прежнем уровне? По-видимому, поражение с достоинством выглядело в их глазах лучше, чем нечестная победа. Но корни этого аристократического предрассудка лежат не в рыцарском кодексе Средневековья — подобное наблюдалось и в древних германских военных обычаях.
Во время осады Рима остготами в 537 году греческий историк Прокопий документально зафиксировал, как уязвимы были германские варвары перед конными лучниками. Чтобы прорвать осаду, византийско-римский полководец послал несколько сотен конников, чтобы измотать готов. Им были даны четкие инструкции — не вступать с германцами в ближний бой, использовать только свой луки. Как было приказано, византийцы избегали свирепых атак готов, взбирались на холм и осыпали отряды врага градом стрел.
Как только кончался запас стрел, они быстро укрывались за городскими стенами, преследуемые разозленными варварами. Эти рейды оказывались настолько успешными, что подобная тактика применялась несколько раз с большими потерями для готов. Если верить словам Прокопия (а он являлся бесспорным свидетелем осады Рима), потери готов были огромны, и это указывает на то, что у готов конных лучников не было, а у византийцев были. И это далеко не единственный подобный случай.
Когда готы были окружены византийским полководцем Нарзесом в 552 году в аппенинской деревушке Тагинай, Прокопий был снова удивлен тем, что ни у кого из варваров не было лука. Он объяснял это тем, что их вождь приказал своим воинам не использовать никакого оружия, кроме своих копий, по какой-то мистической причине.
Что бы ни являлось причиной, германские воины были убиты стрелами византийских лучников, как конных, так и пеших. Но была ли подобная катастрофическая военная политика широко распространена?
Археологические и литературные доказательства утверждают, что конные лучники были очень редки в германских варварских армиях Западной и Центральной Европы. Конная свита германских "военных лордов" пользовалась только мечом и копьем, в то время как основная их часть сражалась on foot — то есть спешенными и на копьях. Некоторые из воинов-варваров, в частности готы, жили в Восточной Европе много веков, но, несмотря на близкий контакт с конными лучниками гуннов и сарматов, они все еще не видели надобности использовать лук у себя. Причина, по которой древние германцы не любили лук, была та же, что и у рыцарей. Стрельба из лука считалась нечестной.
Фанатизм, с которым отрицался лук, был присущ всей германской Европе. Римляне и византийцы не имели проблем с размещением большого числа лучников в своих армиях, были ли это иностранные наемники или императорские отряды — все они имели мощный композитный лук.
На Востоке профессиональные воины считали необходимым и достойным мастерски владеть конной стрельбой из лука. Красиво украшенные луки дарили отличившимся благородным воинам. Восточные владыки имели позолоченный лук как знак власти. На Западе не было украшенных луков. Их в лучшем случае покрывали лаком или краской для защиты от влаги. Профессиональный воин-всадник или рыцарь касался лука только тогда, когда использовал его на охоте или в спорте.
С исчезновением средиземноморской римской империи и политическим возвышением германской аристократии эта мода становится широко распространенной, несмотря на все восточные уроки, извлеченные римлянами и византийцами. С этой точки зрения удивляет одно: как германцы вообще отвоевали себе место под солнцем? Ответ на этот вопрос заключается в том, что стремительная атака в ближнем бою сводила на нет любые преимущества конных лучников по сравнению с германскими всадниками.
В дополнение к этой стратегии, экономическим и политическим факторам, триумф варваров не так уж и трудно понять. Тем не менее, в последующую тысячу лет необъяснимое отвращение западных всадников к луку очень дорого обошлось им в Испании и в Святой Земле, где крестоносцы сильно страдали от молниеносных атак сарацинских конных лучников. Когда монголы завоевывало Европу, западное рыцарство показало себя неэффективным. Только смерть великого хана спасла ее от последующего присоединения к Восточной Империи.
Конечно, рыцари осознавали силу лука. Существовали проекты запретить использование лука и арбалета на поле битвы. В 1215 году арбалетчики вместе с воинами-наемниками и хирургами были признаны самыми "кровавыми" воинами. Эти запреты не имели практического влияния на использование лучников в битве, но в умах профессиональной военной элиты продолжал гнездиться предрассудок — лук не является подходящим оружием для защиты чести.
К счастью, основная часть западных рыцарей в своих бесчисленных войнах имела дело с противниками, вооруженными так же, как они сами. Но для тех, кто воевал в Палестине, этот предрассудок имел важное значение. Поэтому, начиная с XII века, в Святой Земле и во всем Средиземноморье начинают нанимать сарацинских лучников. Таких наемников называли туркопулы (turcopols) и Фридрих II много раз использовал их в своих итальянских кампаниях. В Средиземноморье умелые навыки лучников и арбалетчиков оформились к позднему Средневековью, так что лучники стали основным контингентом в большинстве западных армий.
Однако они не стреляли с седла. Они спешивались, как только прибывали на поле битвы. Их лошади обеспечивали мобильность во время марша и давали им возможность преследовать бежавшего врага, но никто не ожидал от них конной стрельбы из лука, то есть тактики "неверных". Поэтому, несмотря на наем сарацинских лучников, можно видеть, что общее предубеждение рыцарского класса против конной стрельбы диктовало тактику даже социально низшим слоям, которые, конечно, не были поставлены в столь тяжелые условия.
Из-за недостаточного интереса, который проявляли к лукам рыцари, умение конной стрельбы на Западе никогда не достигало таких высот, как на Востоке. Это также лишило западные армии тактического приема удара тяжелыми конными лучниками, то есть воинами, одетыми в доспехи и использующими сначала лук, а затем копье и меч.
Несколько исключений из этого правила только усилили мнение, что для профессионального конного воина, особенно принадлежащего к рыцарскому классу, неблагородно носить лук. В VI веке франкский хроник Грегорий Турский упоминает графа Людаста, который носил колчан поверх кольчуги. По всем остальным признакам граф являлся членом воинской элиты франков: у него был шлем, доспех и, без сомнения, он ездил на лошади. Но он также носил лук.
Возможно, эта деталь добавлена для того, чтобы показать, что тот был parvenue. Он быстро поднялся от повара и конюшего до графа и поэтому не обладал приличиями истинного благородного воина. Он обвинялся историком в том, что распускал слухи о том, что у королевы интрига с епископом, то есть занимался делом, в высшей степени недостойным истинного рыцаря!
В Средневековье рыцари с луком являлись литературным и художественным приемом, символизирующим трусость и неблагородство, вне какой бы то ни было реальной связи с происходящим. В письме аббату Фурланду император Карл Великий советовал ему поддержать его армию всадниками, экипированными щитом, копьем, мечом, кинжалом и луком со стрелами. Следующим доказательством того, что у Каролингов были конные лучники, служит иллюстрация в "Золотой псалтири" IX века.
На одной из ее миниатюр среди отряда всадников-копьеносцев армии Каролингов, напавшего на город, один тяжеловооруженный воин показан в кольчуге, в шлеме и с луком в руках. Но, судя по поздним средневековым манускриптам, конная стрельба из лука для благородных воинов становится возможной лишь только на охоте.
В псалтыри королевы Марии, хранящимся в Британском музее, есть деталь, изображающая короля, стреляющего в гротескное существо со спины лошади. Возможно, что такая конная стрельба в данном случае была и оправданной. Это был мир, отделенный от битвы, так как убивали не людей, а животных. Но возможно, что обе эти детали были основаны на фигурах из восточных манускриптов, использованных как любопытный артистический прием.
Интересно, что негативное отношение к луку возникло в Европе задолго до появления там самих рыцарей. Так, в пьесе Эврипида в V веке до нашей эры один из ее героев порочит доблесть Геракла: "Он никогда не носил щит или копье. Он использовал лук, оружие труса — чтобы ударить и убежать. Луки не делают героев. Настоящий мужчина только тот, кто тверд духом и осмелится стать против копья".
Отец Геракла говорит в его защиту: "Человек, искусный в стрельбе из лука, может послать град стрел и еще что-то сохранить в запасе. Он может сохранять дистанцию так, что враг никогда не увидит его, только его стрелы. Он никогда не подставляется врагу. Это первое правило войны — нанести вред врагу, причем как можно больше, и при этом самому остаться невредимым".
Тим Ньюарк приводит слова Ксенофонта о том, что "для нанесения противнику наибольшего вреда сабля (знаменитый греческий копис) лучше, нежели меч, потому что использование позиции всадника для нанесения рубящего удара персидской саблей более эффективно, чем мечом". Вместо копья с длинным древком, которое неудобно в обращении, Ксенофонт рекомендовал два персидских дротика. Вооруженный ими воин может метнуть один дротик и использовать другой в ближнем бою. "Мы рекомендуем, — писал он, — кидать дротик как можно дальше. Это дает воину больше времени, чтобы развернуть лошадь и выхватить другой дротик".
Метание дротиков становится характерной тактикой битвы всех дохристианских западных конных воинов, включая ранних римлян, кельтов и германцев. В ранней средневековой Европе конные воины, мечущие копья, встречаются нам вплоть до битвы при Гастингсе. "Гобелен из Байё" показывает несколько норманнских рыцарей, мечущих свои копья ванглосаксов, в то время как остальные оставили их для ближнего боя. Лучники на нем практически все являются пехотинцами.
Появление стремени в Западной Европе стало поворотной точкой в истории кавалерии. Но стремя вначале не изменило ход конного боя. Переход от метания копья к владению им занял века, и в этом свою большую роль сыграл опять же предрассудок в отношении всего нового, нежели введение стремени. Даже когда были изобретены и другие виды дальнобойного метательного оружия, предубеждение против лука как против "самого жестокого и трусливого оружия" продолжало сохраняться. Вот почему рыцари и благородные воины отказывались его применять.
Таково было влияние этого чисто аристократического предрассудка, рожденного германской военной демократией еще в незапамятные времена. Он и определил характер ведения боя на целую тысячу лет — самый примечательный случай социального жеманства, перевешивающего всякую военную логику", - считает Т. Ньюарк.
Обоснованность этих взглядов английского историка представляется вполне очевидной, особенно в их сравнении с техникой боя и характером защитного вооружения у народов Востока, где излишне тяжелых цельнометаллических доспехов никогда не существовало именно потому, что там главным оружием боя на протяжении всего Средневековья оставался лук. Особенно хорошо это видно на примере самураев и асигару в Японии, о чем, например, пишут такие британские историки, как Стивен Тернбул, Энтони Брайант и японский историк Мицуо Курэ. Понятия "стрелять из лука" и "воевать" были там тождественными, а сам самурай назывался "человеком, вооруженным луком", пусть даже и длинным, а не коротким, как у азиатских номадов.
Другой известный английский историк Дэвид Николь, также много внимания уделивший этому вопросу, указывает на совпадения в тактике боя у монголов и всадников балтийских народов в XIII веке. Они использовали дротики для метания на скаку. Напасть, забросать врага дротиками и тут же притворно отойти — вот приемы атаки эстонцев, литовцев и балтов, в силу чего у них были и седла соответствующего образца, а вот сложные композитные луки им, возможно, просто не требовались.
Интересно, что он же считает вполне возможным участие в битве на льду Чудского озера ограниченного контингента монгольских конных лучников или же черноклобуцких "стрельцов", пришедших с суздальской дружиной. А факт вмешательства в битву "божьего полка на небесах" трактует как отраженное в летописи "эхо" массированного обстрела этими всадниками крестоносцев, на которых обрушился с неба настоящий поток смертоносных и невидимых издали стрел!
Так что именно в области применения ударного и метательных видов оружия лежит тот "водораздел", который, по мнению большинства британских историков, и определил характер развития защитного вооружения на территории всей Евразии. Перекликается его точка зрения и с суждением итальянского историка Ф. Кардини, что кольчуга, скорее всего, стала результатом развития ритуального облачения древних шаманов, магов и колдунов, нашивавших на одежду металлические кольца для защиты от злых духов и переплетавших их между собой с целью усиления эффективности этой магической защиты.
Впоследствии воины, сражающиеся верхом и не использующие лука и стрел, оценили ее гибкость, делавшую кольчугу удобной в носке, а вот конным лучникам нужно было думать о том, как бы защититься от стрел, выпущенных из мощного лука с большого расстояния, поэтому они предпочитали "броню" из пластин.
Где, как и почему произошло это разделение и где сама эта точка вышеуказанного "водораздела", сегодня нам неизвестно. Но очевидно, что когда-то давным-давно был некий древний народ, в силу каких-то обстоятельств разделившийся на "лукофилов" и "лукофобов", причем лукофобы ушли на Запад и поселились у нас на Дону и это были древние готы. Затем они откочевали в Грецию и на север Германии, и вот с ними-то традиция считать лук недостойным оружием и распространилась в Европе, хотя, без сомнения, определенное влияние "лукофобов" имело здесь место и ранее.
