Бомбардировка Варшавы! Танки на Аллеях Иерусалимских! Бои под Мокотовом! Вроде бы ничего необычного - Польша за 20 век хлебнула всякого. Заголовки для 1939 и 1944 годов вполне представимые. Только вот в первый раз относились они к 1926 году.
Итак, по итогам советско-польской войны Польское государство подтвердило свою независимость, а ее руководство могло говорить о патриотизме своего народа и готовности идти на жертвы во имя будущего своей страны. Руководитель Польши Юзеф Клеменс Пилсудский, занявший все мыслимые должности в государстве – главнокомандующий армией, вождь государства (буквально "начальник государства", да фюрер, чего уж там) и первый маршал Польши, обладал практически диктаторскими полномочиями. Правда, о политическом единстве поляки и не слыхивали – в стране фестивалили более ста политических партий и объединений. По конституции 1921 года Польша была объявлена парламентской республикой, что, в принципе, естественно для подобной ситуации. Поуправляв некоторое время в таких условиях, пан маршал понял, что ловить ему с реализацией своих планов, какими бы они ни были, здесь нечего. Парламент даже попытался вынести ему вотум недоверия, который не прошел, но нервов вождю таки помотали. К тому же на него было совершено покушение (кто сказал "украинцы"? Бинго!). В результате маршал плюнул и ушел в отставку, передав полномочия гражданскому президенту Габриэлю Нарутовичу. Означенного президента застрелили неделю спустя после передачи полномочий. Был оперативно избран его сменщик Станислав Войцеховский, при котором Пилсудский стал начальником Генерального штаба, но, не проведя в этой должности и года, теперь уже бывший вождь ушел в отставку и поселился с семьей в местечке Сулеювек под Варшавой, где развлекался участием в проектах реформирования армии.
Так прошло четыре года. В стране имел место образцовый трэш. Правительства падали одно за другим, экономическая ситуация ухудшалась, галопировала инфляция, рванула ввысь безработица, в глубоком кризисе, усугубленном неурожаями, находилось сельское хозяйство, свирепствовали преступность и коррупция. Страну сотрясали забастовки, доходило даже до уличных боев между рабочими и полицией, поддержанной войсками (например, в Кракове в 1923 году). В общем, все, как мы любим. К тому же, ситуация в международных делах была также не радужной – к примеру, Рапалльский договор 1922 года и договор о дружбе и нейтралитете от апреля 1926 года между СССР и веймарской Германией наводили на тревожные мысли об объединенном реванше со стороны этих стран, которым Польша немало попортила крови в недавнем прошлом. К тому же, при подписании Локарнского договора 1925 года Германия гарантировала свои границы на западе, многозначительно обойдя вопрос о восточных. Добавила сложностей и таможенная война с той же Германией, приведя к дополнительному скачку инфляции, падению курса злотого и увеличению бюджетного дефицита. Проблема национальных меньшинств тоже никуда не подевалась - среди этой публики были весьма агрессивные ребята вроде украинцев, хорошо помнивших польско-украинскую войну 1919 года и закопавших оружие в шаговой доступности.
Пилсудский в период советско-польской войны 1920 года.
Пока в стране творились все вышеуказанные безобразия, маршал не оставался их безучастным зрителем, исподволь пытаясь сформировать фронт своих сторонников, прежде всего в армейских кругах. Авторитетом в армии маршал пользовался по-прежнему, и поэтому еще в конце 1925 года его посетила группа офицеров в главе с генералом Орлич-Дрешером, которые выразили безоговорочную поддержку всех его возможных начинаний по взятию власти. В ходе очередной смены кабинета министров военным министром был назначен соратник Пилсудского генерал Желиговский. Большинство высших командных должностей в армии также занимали сторонники Пилсудского. И момент, наконец, настал...
Генерал Орлич-Дрешер. Кстати, будущий глава Морской Колониальной лиги - (предмета польского народного анекдота). Погиб в авиационной катастрофе.
Генерал Желиговский. «Срединная Польша» и отжатие у литовцев Вильно - это таки он.
В апреле 1926 года генерал Желиговский отдал приказ о сосредоточении в окрестностях Рембертува под Варшавой армейских частей, якобы в целях проведения учений. 8 мая Желиговский направил Пилсудскому письмо, где уведомил, что все эти части находятся в его распоряжении. С этого момента события понеслись вскачь. 9 мая в интервью одной из газет Винцент Витос, кандидат на должность премьер-министра нового правительства, призвал Пилсудского выйти из подполья и принять участие в формировании кабинета. 11 мая в ответном интервью другой газете маршал с ходу отверг это предложение, указав, что его целью являются не почести, а борьба с партиями и объединениями, которые помнят лишь о деньгах и собственной корысти. Витоса Пилсудский на дух не переносил, и все об этом знали. Тираж газеты тут же был конфискован полицией, но значительная часть экземпляров все же попала к читателям.
Днем 11 мая командир 7 уланского полка, временно дислоцированного в Рембертуве, приехал в Сулеювек к маршалу. Тот рекомендовал ему уведомить о своем прибытии коменданта рембертувского гарнизона. Комендант приказал уланам отбыть к месту постоянной дислокации, но командир полка приказ пропустил мимо ушей. В ночь на 12 мая посланцы заговорщиков прибыли также в Седльце, где был расквартирован 22 пехотный полк и штаб 9 пехотной дивизии, в которую этот полк входил. От них руководство означенных частей получило распоряжение немедленно выступить в Рембертув. Одновременно сторонники Пилсудского добрались до командира расквартированного в Праге (напоминаю, это восточная часть Варшавы, расположенная за Вислой, именно ее когда-то брал Суворов, которого до сих пор с нежностью вспоминают искренне благодарные поляки) 36 пехотного полка, командир которого на всякий случай выслал на ближайший мост через Вислу (кому интересно – мост Кербедза, того самого, который построил Благовещенский мост в Санкт-Петербурге) взвод солдат с пулеметами.
Правительство забеспокоилось. Генерал Мальчевский, сменивший Желиговского на посту военного министра и сохранивший лояльность руководству, привел варшавский гарнизон в состояние боевой готовности.
Президент Войцеховский, уехавший было из своей городской резиденции, получил звонок от премьера Витоса и немедленно выехал обратно. Утром 12 мая пошли слухи, что дом Пилсудского в Сулеювеке был кем-то обстрелян.
Слухи оказались ложными, но сторонники маршала напряглись. Тогда же Пилсудский выехал из Сулеювека во дворец Бельведер, резиденцию президента, с целью потребовать отставки правительства Витоса. Но президент до Бельведера так и не доехал, встреча не состоялась.
Тем временем генерал Мальчевский вызвал в столицу верные правительству части с периферии – 5 полков пехоты из Ловича, Острува Ломжинского, Познани и Львова, назначил на ответственные военные посты сторонников правительства и запретил всем воинским частям покидать казармы без приказа военного руководства страны. Пилсудский в это время выехал из Варшавы в Рембертув, к верным ему частям, где рекомендовал генералу Орлич-Дрешеру отдать приказ о занятии всех мостов через Вислу. Полки сторонников Пилсудского выступили из Рембертува на Варшаву. Туда же прибыли 22 пехотный полк из Седльце и 2 кавалерийских полка из Цеханува и Гарволина. Армия и общество раскололись. Части, верные Пилсудскому, насчитывали около 15 тыс солдат, на стороне правительства выступили около 10 тыс. На стороне маршала также выступил Стрелковый союз – военизированная общественная организация – а также большинство левых партий и объединений, в том числе польские коммунисты и социалисты, включая социалистическую рабочую милицию. Это может показаться удивительным лишь на первый взгляд – не стоит забывать о социалистическом прошлом пана Юзефа. К примеру, одним из его первых распоряжений в конце 1918 года был указ о 8-часовом рабочем дне и 46-часовой рабочей неделе. Сторонниками же правительства были преимущественно правоконсервативные круги общества, выразителем интересов которых была Национально-демократическая партия Романа Дмовского, в просторечии именуемая эндеками. Интересно, что СССР склонялся к поддержке именно партии Дмовского, который в своей деятельности занимал скорее позицию сотрудничества с Россией вне зависимости от формы правления.
Днем 12 мая в Бельведер все же доехал президент Войцеховский, и тут же созвал заседание правительства, к тому времени уже перебравшегося туда из своей резиденции во дворце Наместника, Было издано коммюнике о попытке государственного переворота, осуществленной заговорщиками и нарушителями порядка, выпущено воззвание к солдатам, призывающее к исполнению присяги и сохранению верности законной власти, а также объявлено военное положение в Варшаве, Варшавском воеводстве и части регионов. Генерал Мальчевский приказал захватить мосты через Вислу, но офицеры столичного военного округа, которые должны были выполнить этот приказ, находились в рядах заговорщиков. Тем не менее верным правительству курсантам офицерской пехотной школы удалось перекрыть с одной стороны мост Понятовского, перед этим захваченный частями маршала. С наступлением вечера на этом мосту состоялась встреча Пилсудского с президентом Войцеховским. Переговоры ни к чему не привели – маршал настаивал на отставке кабинета Витоса, президент требовал капитуляции мятежников. С тем и разошлись.
Грустный Пилсудский с генералами на мосту Понятовского.
Въезд на мост Понятовского.
Командир офицерской школы не пропустил Пилсудского на другой берег реки, тому пришлось уехать в казармы верного ему 36 пехотного полка. По воспоминаниям свидетелей, Пилсудский производил впечатление усталого и разочарованного человека. По-видимому, он всерьез рассчитывал на полюбовную договоренность с президентом. Но не срослось.
